Некоторые черты глубинной близости концепции новой России в творчестве и деятельности Рабиндраната Тагора и Николая Константиновича Рериха.

А.П.ГНАТЮК-ДАНИЛЬЧУК
доктор литературы Калькуттского университета «Рабиндра Бхарати»,
кандидат филологических наук,
Москва

Уважаемая Людмила Васильевна, уважаемые члены президиума, уважаемые коллеги, дорогие друзья!

Прежде всего я хочу поблагодарить Международный Центр Рерихов за предоставленную возможность выступить на этой почетной конференции и тем самым как бы приблизить к вам облик Р.Тагора, о котором, естественно, знают многие, но мало кто осведомлен о необычайной, я бы сказал, уникальной духовной общности Рериха и Тагора, этих великих людей.

Оба они принадлежат не только нашему, но, как мне думается, еще больше веку грядущему, поэтому в нашей большой работе, которую мы обязаны выполнить и будем делать, конечно, по велению наших сердец, изучение их глубинных связей должно занять свое место. Во всяком случае, это цель моего выступления.

Постараюсь познакомить вас поближе с высказываниями и делами Р.Тагора, мало или почти неизвестными. Николая Константиновича эта уважаемая аудитория знает достаточно хорошо, и докладчики, можно сказать, исчерпывающе показали ряд сторон деятельности Н.К.Рериха, связанные с темой нашей конференции, а вот о Тагоре, к сожалению, известно гораздо меньше.

Он писал на бенгальском языке, который знают немногие; переводов хотя и немало, но не все они совершенны, к тому же ряд важнейших его произведений, прежде всего философских, духовных, не переведен вовсе даже с английского. Тщетно бyдем искать философские работы Тагора даже в 12-томном собрании его сочинений. «Садхана», вышедшая в переводе А.Ф.Гретман и В.С.Лемпицкой в 1914 году (2-е издание 1917 года) с предисловием автора и П.И.Тимофеевского, товарища председателя Российского теософического общества, а также в переводе В.Погосского в 1914 году (2-е издание 1915 года) с предисловием автора, до сих пор не переиздана (если не появились в условиях «рыночной экономики» какие-нибудь «пиратские издания»). Вовсе не переведены знаменитые «Оксфордские лекции» Р.Тагора 1931 года, «Религия человека» («Religion of man») и т.п. «Письма из России» вышли в куцем, урезанном виде и полностью до сих пор у нас не издавались.

Переходим непосредственно к теме. Рабиндранат Тагор и Николай Рерих. Что может быть у них общего и чем они отличаются друг от друга? Общее: они представители подлинной культуры. Отличие: один - великий индиец, другой - великий русский. Один - несравненный поэт, другой - неповторимый художник.

Но вчитываясь, всматриваясь в их жизнь и творчество, обнаруживаешь необычайное и глубинное общее. И чем больше вчитываешься, тем яснее оно проявляется и особенно четко проступает в их отношении к Новой России, к происходившей там духовной и социальной революции. «Сейчас я в России, и, если бы я не поехал сюда, главное паломничество моей жизни не было бы совершено»[1], «Поверх всяких Россий есть одна незабываемая Россия»[2].

Глубоким уважением и дружбой пронизана переписка Н.К.Рериха и Р.Тагора (1920-1939), которая была известна лишь частично, в отрывках и не всегда в точных переводах. Мне выпало счастье получить от Святослава Николаевича Рериха ксерокопии всех сохранившихся у него писем Р.Тагора к Н.К.Рериху с правом их авторизованной публикации и сделать в Рабиндра Бхаван - национальном музее Тагора в Шантиникетоне - ксерокопии всех имеющихся у них писем Н.К.Рериха Р.Тагору с разрешением на их авторизованные переводы. Переписка тем более важна, что встретиться им удалось только два раза в Лондоне и очень бегло в США в 1920-1921 годах. Объясняется это не столько экспедициями Николая Константиновичи, а сложностью условий, в которых они жили и творили: не только Рерих и его семья, но и не меньше Р.Тагор находились под пристальным вниманием спецслужб Британской империи. Что пришлось пережить Николаю Константиновичу во время его Центрально-Азиатской экспедиции 1923-1928 годов хорошо известно. А Тагор? Вот, например, читаем служебную записку British Intelligence Bureau от 28 января 1935 года, найденную мной в национальном архиве Индии в Дели, о том, что еще со времен попытки раздела Бенгалии (1905) Тагор был враждебен к правительству (Британской Индии. - А.Г.). А теперь, говорится в записке, он еще более бешено (rabid) настроен против правительства, чем когда-либо в прошлом. Поскольку Тагор был лауреатом Нобелевской премии со всемирной славой, власти ничего не могли с ним поделать. Однако нанести вред главному делу его жизни - университету в Шантиникетоне - могли[3].

Так почему же именно в Новую Россию стремились эти великие люди? Ведь Николай Константинович поначалу резко критиковал пришедшее к власти большевистское правительство, называл их даже «разрушителями культуры»[4], но и тогда он высоко ставил идеи социализма. В его дневниках есть запись: «Тирания черни, вызванная ими (большевиками. - А.Г.), не имеет ничего общего с высоким понятием социализма, с трогательной мечтой о мировом единстве и братстве»[5]. Однако после общения в духовном плане с Гималайскими Махатмами и особенно после встречи с ними в 1920 году, как говорят, и в физическом плане, Н.К.Рерих и Е.И.Рерих глубоко осознали истинное, глубинное значение революции 1917 года. В известном послании Махатм советскому правительству, ставшем как бы отражением духовного мира Рерихов и программой их практической деятельности, говорится: «На Гималаях мы знаем совершаемое Вами…мы признали своевременность Вашего движения и посылаем Вам всю нашу помощь…Привет Вам, ищущим общего блага». С тех пор, как отметил П.Ф.Беликов, глубокий исследователь жизни и деятельности Рерихов, «до конца своих дней Рерих становится всеми своими помыслами и действиями ярым защитником Советского Союза, вызывая этим недоумение одних и тайную вражду других»[6]. Подробнее об этом позже. Скажем также, что «недоумение одних и тайную вражду к себе других» вызывал и Рабиндранат Тагор, после посещения СССР в сентябре 1930 года, своими выступлениями о достижениях советского народа, о чем, наверное, все слышали и читали, однако полагали, что Тагор только после 1930 года стал, как принято говорить, «другом Советского Союза». На самом деле совсем не так. Думаю, что сообщу впервые даже такой высокой аудитории о том, что наиболее важно - о том, что Тагор оценил в неповторимо образных выражениях Новую Россию уже в июле 1918 года - а ведь еще не было и года, как произошла революция, причем публично, в самом известном журнале, выходившем на английском языке в Индии - «The Modern Review», в статье «На перекрестке» - «At the Gross Roads». Статья посвящена анализу мрачных последствий все еще не закончившейся первой мировой войны. Тагор, как ранее в известной книге «Национализм» (лекциях, прочитанных в 1916 году в Японии и США), беспощадно обличает, по его выражению, «каннибалистический дух» хищного национализма, породивший мировую бойню, дикость и варварство на фоне новейших достижений цивилизации. И видит он в событиях в России, отказавшейся, несмотря на невероятные сложности, от ортодоксальной традиции служения божеству национализма, наступление Новой Эры. Тагор провозглашает, что, если Россия даже потерпит неудачу, но с праведным знаменем в руках, она, как утренняя звезда, возвещает о приходе Новой Эры. Индия, если она хочет сохранить себя, должна не оглядываться на варварство прошлого, а примкнуть к этому шествию. Еще раз хочу подчеркнуть, что это сказано в 1918 году, а не в 1930-м. Мы не знаем, откуда Тагор черпал сведения о революции в России. Знал ли он о Махатмах - неизвестно. Можем только поражаться глубине его прозрений и мыслей. Поражаться можно и постоянству его видения сущности Новой России. Оно не менялось со временем. В 1935 году, например, когда уже имели место, наряду с достижениями, известные трагические события и близилась новая, еще более страшная бойня, он делится в письме к Омио Чокроборти (молодой друг и секретарь Тагора, побывавший с ним в России) своими размышлениями о том, как в России, несмотря на все ошибки, складывается утвержденный через великую революцию облик Новой Эры, что в России пытаются преобразовать самые основы цивилизации и ведут войну с самым безжалостным и могущественным врагом человечества - врагом в душе человека...

Думал он и о том, что тем, «у кого нет силы, не принесут свободы ни гневные речи, ни мольбы, за которыми прячется слабость» (речь идет, очевидно, об освобождении Индии от колониального ига).

Не могу не поделиться с вами и малоизвестными высказываниями Тагора Теодору Драйзеру о России, о надеждах Тагора на будущую роль России в мире. Они встретились 10 декабря 1930 года во время последнего пребывания Тагора в США. Туда он поехал сразу же после посещения России, полный новых мыслей и идей. «Россия это чудо, и, когда она проникнется большей уверенностью в своем успехе, ее наглядный урок окажет влияние на весь мир... Вся Азия окажется под влиянием этого наглядного урока. Она нуждается в нем»[7]. Тагор жаловался писателю, что ни одно интервью не было опубликовано в том виде, в каком он его давал. В статьях за подписью поэта сплошь и рядом появлялись фразы, которые он никогда не писал... Он считал американцев «самым тираническим народом с точки зрения индивида»[8]. Тут я должен оговориться - я никак не хочу противопоставлять: какая замечательная Россия и какие скверные Штаты. Более того, скажу, например, о таком парадоксе. «Письма о России» были опубликованы в 1931 году на бенгальском языке, однако, когда журнал «The Modern Review» начал печатать перевод их на английский язык, перевод этот был запрещен и вышел уже только в независимой Индии, в 1959 году. А вот в США первый полный перевод с бенгали на английский был опубликован еще в 1930 годах - у Тагора там были верные друзья. И сын у него получил высшее образование в США. Поэтому не надо думать, что США какая-то адская страна. Тагор жаловался Драйзеру на недружелюбный прием. Он обусловлен тем, что Тагор на каждом шагу, перед каждой аудиторией хвалил успехи Новой России в просвещении огромных народных масс. Многие в США, особенно в условиях тогдашнего кризиса, были настроены далеко не дружелюбно по отношению к нашей стране.

На интервью Тагора злы были не только американцы, но еще больше «активисты» из эмигрантов. Даже такой бесконечно почитаемый нами человек, как Рахманинов, живший тогда в США, подписал какое-то обращение, осуждающее Тагора (может быть, под влиянием более «активных» деятелей из эмиграции), суть которого заключалась в том, что Тагор слишком уж воспевает большевиков, а они творят на территории России то-то и то-то.

Приведу в этой связи интересное свидетельство Д.Бурлюка: «Все тянутся к Индии, а Тагор и Рерих - яркие пропагандисты Новой России. Рерих не болеет эмигрантским недомоганием, и он своего рода посол Новой России» (мне очень понравилось это определение. - А.Г.), «а Тагор - посол Индии»[9]. Многое можно было бы сказать, материал огромный, но времени у меня немного. Надеюсь, что сумел в какой-то степени заинтересовать вас и убедить, что, познавая Рериха, следует обратить внимание на Р.Тагора. Тогда основная цель моего доклада будет достигнута.

Сопоставляя духовный мир этих великих людей, коснусь только их отношения к таким важнейшим проблемам, как проблема церковной догматической религии и проблема значения собственности в жизни человека (об этих проблемах так убедительно говорила Людмила Васильевна). Раскрывая взгляды Н.К.Рериха, я беру афористически лаконичные, точные строки «Послания Махатм Советскому правительству», явившегося своеобразным credo Рериха. Естественно, где нужно, используются и другие высказывания.

В послании Махатм сказано:

«Вы упразднили церковь, ставшую рассадником лжи и суеверия». А Р.Тагор говорит о том, что большевики вырвали с корнем сорняки прежней религии, веками глушившие разум народа, что худшие враги человека - религиозные фанатики, несущие с собой невежество и убивающие свободу духа. Религия фанатиков подобна Бишшоконне - ядовитой волшебнице: обнимая, она завораживает, а заворожив, поражает смертельным ядом[10].

Разумеется, Рабиндранат Тагор и Николай Константинович Рерих были не атеистами, а глубоко религиозными людьми в настоящем смысле этого слова и, как Л.Н.Толстой, осуждали ортодоксальную политику официальной церкви: Тагор недаром назвал в знаменитых Оксфордских лекциях свою религию «Religion of man» - религией человека. Он беспощадно критиковал догматизм официальной ортодоксальной религии, как индийской, так и российской.

Николай Константинович был проповедником не только индийской, но и русской духовности. Он сказал, например, прекрасные слова о Сергии Радонежском, назвав его великим русским святым, духовным охранителем древних традиций[11]. Здесь на конференции говорилось, что фанатики под знаком религии сожгли Жанну д'Арк, сожгли в свое время под этим знаком и других. Разве эти и подобные действия не свидетельствуют, что религиозный фанатизм не имеет ничего общего с подлинным христианством?

Начертано еще в Послании:

«Вы раздавили пауков наживы, вы избавили землю от пауков денежных... Вы признали ничтожность личной собственности». А Р.Тагор пишет: «Приехав в Россию, я ясно осознал Истину, запечатленную в «Упанишадах»: Don't be greedy, т.е. не будь алчным. Они (большевики. - А.Г.) на материальном плане утверждают то же самое - никто не должен алкать чужого, пользуйтесь достоянием совместно. Индивидуальная дележка неизбежно влечет к алчности, к стремлению обладать достоянием только для себя, как можно больше. В других европейских странах Садхана (активная деятельность. - А.Г.) сводится к личному обогащению и потреблению. В результате нет конца страданиям, зависти, злобе. Это подобно описанному в Пуранах пахтанию океана, выбрасывающему нектар и яд. Нектар достается немногим, а отрава - подавляющему большинству. Зараза кичливости богатством идет к нам (то есть в Индию. - А.Г.) с Запада. Ценность личности стала определяться мебелью, среди которой он живет. И нужно делать все, чтобы эта эпидемия не распространилась в нашей стране»[12].

Если позволите, скажу немного о моих личных впечатлениях от поездок в Индию. Мне приходилось встречаться со многими индийцами, бывать у них в домах, но они никогда не хвастались тем, сколько у них машин и каких марок, какой у них фарфор и тому подобное. Они говорили о другом - с какими выдающимися личностями встречались, о собственном творчестве, пусть небольшом, например, о стихах; они любят сочинять стихи сами и знают их множество. Особенно любят слушать песни Тагора.

В «Озарении» говорится о том, что раб собственности теряет прежде всего подвижность духа: такой раб не сможет сменить место, ибо остается в своем доме безвыездно. «Разве шикарная лачуга может являться якорем для души?» Слова Н.К.Рериха, думается, относятся скорее к людям неординарным, обладающим талантом или чем-то еще, кроме материальной собственности. Тагор постарался проанализировать эту проблему в разных аспектах. Он пишет, что привязанность к личной собственности присуща человеческой природе и в то же время враждебна ей. Почему? Потому что для ординарного индивидуума собственность - способ самовыражения. Те, у кого есть другие высокие способы, таланты, - велики, они легко примиряются даже с ее утратой и, по существу, равнодушны к ней. У обычных людей все происходит несколько иначе. Они становятся «немыми», потеряв ее. Потому что собственность, которой они обладают, это их язык, это их индивидуальность - ничего большего у них нет... Кроме того, интеллект, талант нельзя отнять, а собственность можно конфисковать, присвоить обманом. Поэтому в обществе частная собственность может существовать, но она не должна превышать определенных пределов, иначе начинается ожесточенная схватка за больший кусок. Излишки должны идти на благо всего человечества. Только так можно избежать превращения привязанности к личной собственности в жадную алчность, обман, жестокость[13].

Высказывания Р.Тагора о частной собственности особенно актуальны в наши дни. Как бы ни воспевали рыночную экономику ее апологеты, без высоких идеалов она духовно мертва и даже вредна - в условиях ее беспредельного разгула она приводит к социальному обвалу и глубокому моральному упадку в обществе, не принося народу никакого ощутимого результата даже в сфере экономики, сказочно обогащая наиболее алчных и бессовестных бизнесменов (читайте любой номер наших газет, например, «Известий» или «Общей газеты» и другие).

Мы знаем, что Р.Тагор и Н.К.Рерих подтвердили свои высказывания личным примером всей своей жизни. Рабиндранат Тагор принадлежал к богатой семье помещиков-заминдаров, но все свои средства, свое поместье, всю Нобелевскую премию по литературе, которую он получил в 1913 году, он отдал основанному им национальному университету в Шантиникетоне «Висва Бхарати». Создание этого университета Р.Тагор считал главной целью своей жизни. В письме Н.К.Рериху от 1 ноября 1935 года он назвал Шантиникетон плодом дела всей его жизни. Он был его первым ректором (а в независимой Индии его почетным ректором по традиции является премьер-министр). Вообразите, какие суммы мог бы иметь Н.К.Рерих благодаря своим картинам, но он отдавал все на просветительную и гуманитарную деятельность, на Институт Урусвати в Кулу. Говорить на эту тему можно еще много, но времени у меня остается совсем мало и поэтому я постараюсь ответить на еще один важный вопрос. Неужели Р.Тагор и Н.К.Рерих только «воспевали» Новую Россию и не видели тех непростительных ошибок и даже преступлений, о которых, например, говорил предыдущий оратор из Латвии, - скорбно было слушать о том, что случилось в этой стране, которая, кстати, была в числе пионеров рериховского движения. И еще со времен Российской империи, кроме русского, больше всего переводили Тагора именно на латышский.

Так вот, должен сказать, что и Р.Тагор, и Н.К.Рерих были великими реалистами. И они не жалели критических слов в адрес даже тех, кто им был близок по духу. Из-за «дружеских» критических замечаний о России до сих пор на русский язык переведено лишь две трети «Писем» - там нашлась критика единоличной диктатуры и какие-то сравнения с фашистами. И хотя теперь все изменилось и начинают выходить в свет самые различные издания на эту тему, оставшуюся часть «Писем» никак не переведут. А фашисты? Тагор до последних дней был самым непримиримым врагом нацизма, фашизма и милитаризма. Даже перед самой своей кончиной, 30 июля 1941 года, когда его клали на операционный стол (после операции 80-летний поэт уже не приходил в сознание и ушел от нас 7 августа 1941 года) Тагор интересовался не загробным миром, а тревожно спрашивал у своего друга профессора П.Ч.Махаланобиса, какая обстановка на советско-германском фронте. Узнав, что чуть-чуть легче, сказал, что только русские смогут одолеть этих душманов. Всеми силами души он желал победы России над нацистской Германией, писал позже профессор Махаланобис.

Итак, о критических замечаниях. Мы хорошо знаем, что поэта более всего восхищало и радовало необычайное распространение в России среди самых широких масс народа просвещения, знаний, возвращение ранее невежественным и неграмотным людям чувства собственного достоинства, и это восхищало не только Тагора. Моя первая поездка в Индию с группой советских работников просвещения в 1956 году была связана с просьбой Дж. Неру к Советскому правительству показать и объяснить то чудо, как случилось, что народ России, будучи неграмотным, за какое-то десятилетие с небольшим стал почти поголовно грамотным. А Тагор пишет в «Письмах» о том, что «они (большевики. - А.Г.) распространяют образование не только среди белого населения, а среди полуцивилизованных народов Средней Азии, причем дают им не только грамоту и профессиональную подготовку, а дают самые последние достижения науки. Однако поэт пророчески предупреждает, что они допускают серьезную ошибку. Систему образования они отливают по шаблону, а человеческая душа не умещается ни в какие схемы. Поэтому когда-нибудь или шаблон разлетится в прах, или же человеческая душа замрет в застое и превратится в заводную куклу. Вот такое у него есть высказывание (письмо первое). Возьмем другое - о том, что в наш больной век большевизм, видимо, единственное лекарство, но когда доктора уходят, пациенты вздыхают с облегчением[14]. Однако нельзя терять перспективу, общую оценку, а она выражается в том, что Тагор буквально на каждом шагу сравнивает Россию и Индию и показывает, каких огромных результатов добились большевики и в каком глубоком невежестве и нищете прозябают массы жителей колониальной Индии. Он призывает индийцев приезжать в Россию учиться и постигать, в каком положении находится их страна, а что могло бы быть, будь она свободной. Первое, что сделали русские, «они уничтожили преклонение перед наживой, собственностью и добились того, что рядовые люди выпрямились». Вспомним, что в 1930 году в России, действительно, было много людей среди самой высокой элиты, которые не гнались за обогащением и болели за участь рядовых людей. В биографии Г.В.Чичерина, написанной Соколовым, читаем, что Чичерин, наркоминдел, который часто ночевал у себя в кабинете (он не был женат, а занятость заставляла его работать по ночам в кабинете), увидев, что сотрудник задерживается на работе просто потому, что ему негде жить в Москве, выставил для него из кабинета свою кровать. «Ведь надо же ему где-то жить и спать», - ответил он, когда его недоуменно спросили: «Зачем Вы это делаете?» Сотрудник, правда, вскоре получил жилье. А даже такой ярый и непримиримый противник режима, как бывший секретарь Сталина Бажанов, убежавший в 20-е годы на Запад, писал: «Дзержинского можно во всем обвинять, но в личном плане никакой корысти у него не было».

Еще одно важное замечание Тагора. Он видел в России, что там все делается во имя общего блага, во имя коллектива, но за счет личности. Он без обиняков говорит, что у них нет границы диктатуре, даже жестокости. А диктатор, объясняет поэт, даже если приносит на какое-то время благо стране, это временно, ибо нельзя добиться того, чтобы диктаторы были всякий раз умными и достойными.

Так что я хочу сказать, что Тагор прекрасно видел все наши недостатки, но он видел и страну, которая была устремлена в будущее. Вот это - главное. Несмотря ни на что, он всегда подчеркивал, что России принадлежит будущее, что она резко противоположна по своей культуре, по своему, если хотите, менталитету (модное ныне словечко) Западу. А несмотря на все достижения Запада, тяга к приобретению, культ материальных благ, культ богатства, культ доллара, наконец, совершенно чужд тому, что должно прийти.

Любовь к Родине, глубокий патриотизм Н.К.Рерих пронес до конца своих дней. В 1943 году, давая едкую отповедь одному из своих корреспондентов, он писал: «Вы пеняете, зачем я называю русский народ великим? Но как можно в дни народного подвига сомневаться в истинной сущности нашего народа?! <...> Русская мощь разбила сильнейшую германскую армию. Без здоровья физического и морального такой подвиг не мог быть совершен. <...> Прочистите уши, промойте глаза и заново осмотритесь»[15]. Эти слова бьют не в бровь, а в глаз всем хулителям русского народа, которых развелось сейчас немало. А двумя годами раньше Рерих не постеснялся осудить даже И.В.Сталина: «15 ноября (1941 года. - А.Г.) московское радио повестило весь мир, что Сталин в речи своей на Красной площади бросил вызов интеллигенции, обозвав ее: «гнилые интеллигентики». В каком сочетании ни было бы брошено это ругательство - оно недопустимо. <...> И всегда нужно относиться тщательно ко всему близкому к культуре, а в дни неслыханных потрясений следует особо бережно относиться к сохранению мозга государства... Не только нужно помнить Суворова, Кутузова, но и осознать, что они были интеллигентны и культурны в своих великих подвигах»[16]. Добавим, что к этим словам Н.К.Рериха нужно особенно прислушаться тем сегодняшним чиновникам, которые не находят средств на поддержание Российской государственной библиотеки - «истинного питания мозга государства», и ставят ее на грань закрытия.

Какими видели свободную независимую Индию Р.Тагор и свободную новую Россию Н.К.Рерих? Свое видение Р.Тагор выразил в одном из самых известных стихотворений: «Где мысль бесстрашна...» (еще в 1901 году опубликованном на бенгали, а на английском в 1912 году). А Н.К.Рерих завершил свою пьесу «Милосердие», написанную в грозовые дни октября-ноября 1917 года, вольным переложением этого стихотворения. В общем видении свободной Родины, может быть, более всего проявилась духовная близость Р.Тагора и Н.К.Рериха.

Поэтому я заканчиваю доклад строками из упомянутого стихотворения великого индийского поэта:

«Где мысль бесстрашна и чело гордо поднято,
Где знание свободно,
Где мир не разбит на узкие перегородки,
Где слово исходит из глубины истины,
Где неустанное стремление простирает руки к совершенству,
Где светлый поток разума не блуждает
По бесплодной и унылой пустыне мертвых нравов,
Где разум направлен к высоким помыслам и деяниям, -
В этих небесах свободы, отец мой, да пробудится стран




[1] Тагор Р. Письма о России. Письмо третье.

[2] Рерих Н.К. Оборона // Нерушимое. Рига: Виеда, 1991. С. 213.

[3] См. письмо Р.Тагора к Н.К.Рериху от 1 ноября 1935 г.

[4] Н.К.Рерих. Россия. М., 1992. С. 26.

[5] Беликов П.Ф. Рерих. Новосибирск, 1994. С. 160.

[6] Там же. С. 162.

[7] Элен Драйзер. Из воспоминаний о Драйзере // В кн.: Т.Драйзер. Собр. соч.
Т.ХII. М., 1955. С. 339.

[8] Там же. С. 339-340.

[9] Бурлюк Д. Искусство Рериха. Нью-Йорк, 1924.

[10] См.: Тагор Р. Письма о России. Письмо седьмое.

[11] См. письмо Н.К.Рериха к Тагору от 10 июля 1937 г.

[12] Тагор Р. Письма о России. Письмо седьмое.

[13] Тагор Р. Письма о России. Письмо пятое.

[14] См.: Тагор Р. Письма о России, заключение.

[15] Рерих Н.К. Листы дневника. М.: МЦР, 1996. Т. III. С. 159.

[16] Рерих Н.К. Россия. М.: МЦР, 1994. С.56.