Page 103 - Мастер2-21

нагарский археолог, узнав, что русский художник побывал там много лет тому назад, крайне сокрушался, что ему этот факт был неизвестен. Потом успокоился и стал рассказывать о великомАвантивармане, при котором и был построен в IX веке знаменитый храмовый комплекс. —Вы знаете,—сказалШали,—Авантиварман был удивительным царем. При нем очень много строили. Храм Вишну в Авантипуре был его любимым детищем. Этот храм — целое мировоззрение, которого придерживался этот царь.

— Что же это за мировоззрение? — поинтересовалась я.

— Самые прекрасные вещи, — ответил Шали. — Мир, красота, радость. Ведь этим пронизана вся наша древняя культура. Если вы попадете в Авантипур, то сразу это поймете. Запомните: мир, красота, радость.

— Запомню, — сказала я. — Это не так трудно. Рерихи тоже об этом говорили.

—Ну да?—удивилсяШали. —А я думал, что только кашмирская культура дает такое мировоззрение. Но как бы то ни было, помните: Авантипур — это мир, красота, радость.

Города Авантипура, некогда заложенного Авантиварманом, давно уже не существовало. А была лишь деревня или поселок Авантипур, прижавшийся к берегу многоводного и мутного Джелама. За деревней поднимались лесистые горы, по которым ходили туманы. И поэтому горы то исчезали, скрытые пеленой этих туманов, то вновь возника ли. И от этого в облике гор была какаято странная неустойчивость. Они больше походили на призраки и миражи, чем на реальные горы, твердо стоящие на земле. У самого подножия этих призрачных гор, занавешенная сеткой холодного дождя, виднелась старинная крепость с массивными темными стенами.

—Авантисвамин,—сказалФазли и направился прямо к крепости, которая при ближайшем рассмотрении оказалась храмом, посвящен ным богу Вишну.

Огромная площадь внутри храмовых стен была покрыта руинами. Илишь вдоль них коегде возвышались остатки торжественной колон нады. Широкая каменная лестница, которая когдато вела в главное святилище, уходила кудато вверх, к этим призрачным туманным горам, и становилась миражом, возникшим из далекого прошлого. С соседних гор к руинам храма плыли черные тяжелые тучи. Они гасили дневной свет, делали его сумеречным и неустойчивым. И в этом стран ном свете темнели гранитные блоки, похожие на надгробия. От этого двор порушенного храма напоминал большое инеухоженное кладбище. Храма красотыи радости больше не существовало. В ту страшнуюночь красоту Кашмира порушили, а радость убили. От всего этого остались лишь камни. Молчаливые и печальные... Но вот сквозь сумеречный дождливый свет чтото мелькнуло. Как будто сквозь завесу дождя пробилась чьято улыбка. Скользящая, едва уловимая. Я подошла к