Электронная библиотека Международного Центра Рерихов

В долине Кулу, древней Кулуте, в Наггаре, на виду у снежных вершин, среди деодаров и синих сосен стоит большой прямоугольный камень. На нем следующая надпись: «13-го декабря 1947 года здесь было предано огню тело Николая Рериха — великого русского друга Индии. Да будет мир». Камень стоит, будто алтарь, изваянный самой рукой природы, которая придала ему вид почти совершенного прямоугольника. Это осколок, который отделился от ближнего утеса как будто для того, чтобы отметить место, где был кремирован певец Гималаев, запечатлеть место его последнего успокоения. Сегодня, 9 октября, прошло 90 лет со дня рождения моего отца Николая Рериха. Скажу несколько слов о нем.
Наш покойный премьер-министр Джавахарлал Неру при открытии выставки картин моего отца сказал:
«Когда я думаю о Николае Рерихе, я поражаюсь размаху и богатству его деятельности и творческого гения. Великий художник, великий ученый и писатель, археолог и исследователь, он касался и освещал так много аспектов человеческих устремлений. Уже само количество изумительно — тысячи картин, и каждая из них — великое произведение искусства. Когда вы смотрите на эти полотна, из которых многие отображают Гималаи, кажется, что вы улавливаете дух этих великих гор, которые веками возвышались над равнинами Индии и были нашими стражами. Картины его напоминают нам многое из нашей истории, нашего мышления, нашего культурного и духовного наследства, многое не только о прошлом Индии, но и о чем-то постоянном и вечном, и мы чувствуем, что мы в долгу по отношению к Николаю Рериху, который выявил этот дух в своих великолепных полотнах».
Трудно в краткой радиопередаче достаточно точно обрисовать человека, который прожил такую необычную жизнь и оставил такое огромное наследие. Я задержусь лишь на некоторых наиболее важных аспектах его жизни.
Всякий раз, когда я думаю о моем отце, я вижу перед собою его ясное и задумчивое лицо. Его добрые фиолетово-синие глаза, которые временами могли становиться совершенно темными. Я слышу его спокойный голос. Он никогда не повышал его, и все выражение его лица отображало ту удивительную выдержку и самообладание, которые являлись основами его характера. Это было спокойствие совершенного человека, серьезного и приветливого, вдумчивого, с замечательно острым чувством юмора.
Во всех его движениях была уравновешенная гармония. Он никогда не спешил, и все же его работоспособность была изумительной. Когда он рисовал или писал, то делал это со спокойной обдуманностью. Когда он писал своим крупным и четким почерком, то никогда не исправлял и не менял своих предложений, и менее всего своих мыслей. Это было постоянное поступательное устремление к известной определенной цели, и это можно сказать о всей его жизни. При всех обстоятельствах, в наиболее трудных положениях он оставался спокойным и сдержанным и никогда не колебался в своих решениях.
Еще в школьные дни он ставил перед собой высокие идеалы великих итальянских мастеров эпохи Возрождения — Леонардо да Винчи и Микеланджело. Уже будучи студентом, он писал об этих великих личностях, этой полной самоотверженности в поисках красоты и служении ей.
Николай Константинович родился в 1874 году в Санкт-Петербурге, в России, в семье древнескандинавского происхождения. Он одновременно посещал Академию художеств и несколько факультетов университета, в том числе, исполняя желание отца, факультет юридических наук. Позже учился за границей. Он был одарен блестящими умственными способностями исследователя и удивительной памятью, которая никогда не забывала, что ей было доверено.
Свои археологические исследования и раскопки он начал, когда ему было восемнадцать лет. Годы, которые он прожил в России, были замечательнейшим примером человеческой самоотверженности и подвига. Он шел в ногу с передовым искусством, возглавлял целый ряд просветительных учреждений, принимал участие во множестве других предприятий. Ко всему этому он писал тысячи картин, фрески, создавал мозаики для общественных зданий и церквей, работал над декорациями и костюмами для опер и балетов, писал книги, очерки об искусстве и археологии, небольшие рассказы, сказки и стихотворения, проводил исследования по археологии, истории. Он находил также время для собирания замечательных коллекций по искусству и археологии, которые были одними из лучших в России.
Некоторые из его декораций и костюмов к «Князю Игорю» и «Весне Священной», которые были поставлены в Париже Дягилевым, стали классическими для сцены.
Это трагедия, что большинство фресок, исполненных им, не пережили разрушительных действий войн и остались для нас лишь в репродукциях и первоначальных эскизах.
Признание и слава пришли в ранний период творческой жизни моего отца. Когда он окончательно решился предпринять кругосветное путешествие, ему было 43 года, а он был уже мировой известностью.
Философская мысль Востока привлекала его с самых ранних лет. Книги Шри Рамакришны, Свами Вивекананды и других были изданы в России в начале нашего столетия. Стихотворения и поэмы Тагора были прекрасно переведены на русский язык великим литовским поэтом Балтрушайтисом. В то время в Париже русским знатоком искусства Голубевым была организована выставка индийского искусства. Отец посвятил этой выставке одну из своих статей и закончил ее следующими словами:

Живет в Индии красота.
Заманчив великий индийский путь.

Этот «путь» привел его впоследствии в Индию, чтобы открыть для себя самого и для других красоту этой страны, изобразить, как никто до него не изображал, величие, утонченную красоту и внутреннее значение Гималаев.
Изучение философии и восточной мысли было постоянным мотивом в его внутренних поисках. Эти поиски золотой нитью прошли через всю его жизнь.
Естественно может возникнуть вопрос: нашел ли он то, что искал? Оправдались ли его ожидания? Да, тысяча раз — да! Из своих сокровеннейших тайников Жизнь открыла перед ним свои трансцендентальные дары, сделала его судьбу бесконечно богатой возможностями, откровениями и высокими соприкасаниями.
Он путешествовал повсюду, не только по России, Европе и Новому Свету, но также по Азии, и его длительные экспедиции прошли через Среднюю Азию, Монголию, Тибет, Китай и Японию. Много лишений было испытано, много трудностей надо было преодолеть. Во время одной из экспедиций караван был задержан местными властями и ему было запрещено продвигаться вперед. Пришлось провести зиму без зимнего оборудования на высоте 16 000 футов. Все вьючные животные погибли из-за недостатка корма и суровых климатических условий. Несмотря на все эти испытания, Николай Константинович продолжал свою работу, проводил свои исследования и писал свои прекрасные картины.
Моя мать была его постоянной спутницей. Философ и автор многих книг, она разделяла с отцом все его устремления и принимала участие во всей его работе. Многие из ее мыслей воплощены в его полотнах, много книг он посвятил ей. Так тесно было их творческое общение, что порою трудно провести черту, разделяющую их взаимовлияние и вдохновение.
Отец любил Индию, Гималаи и посвятил им книги, очерки и тысячи полотен. Тот «Великий Индийский Путь», который постоянно манил его, стал реальностью, когда он приехал в Индию. Он мог прикоснуться к самим истокам великих философий, древней трансцендентальной мысли. Он путешествовал по всей Индии и Гималаям и в конце концов поселился в Кулу, где жил и работал до своей смерти в 1947 году. Он всегда предвидел и надеялся на более тесное сотрудничество между Индией и Россией. В одной из своих статей об Индии, сочиненной во время экспедиции по Монголии, отец писал:
«О Бхарата, наипрекраснейшая, позволь мне послать тебе мой сердцем прочувствованный восторг перед всем тем величием и вдохновением, которым полны твои древние города и храмы, твои луга, священные реки и Гималаи».
Как художник Николай Константинович работал в уникальном, только ему присущем стиле. Он был блестящим колористом, у него было чудесное воображение и дар композиции. Многие из его картин оказались пророческими. Великий русский писатель Горький назвал его величайшим интуитивистом, а Леонид Андреев определил его искусство как «Державу Рериха».
Рабиндранат Тагор в 1920 году писал отцу:
«Ваши картины глубоко тронули меня. Они заставили меня осознать нечто очевидное, но нуждающееся в постоянном раскрытии: что правда беспредельна. <...> Картины ваши ясны и все же невыразимы словами, — ваше искусство ограждает свою независимость, потому что оно велико».
Знаменательной вехой в жизни Николая Константиновича стало подписание его Международного пакта по охране культурных ценностей во время войн и междоусобиц. Этот пакт, известный как Пакт Рериха, осуществился уже при жизни отца, а теперь он вошел в основу Договора, подписанного в 1954 году на Гаагском съезде всеми ведущими странами.
О моем отце существует огромная библиография, больше дюжины значительных монографий и сотни очерков и статей известных писателей и искусствоведов посвящены его искусству и творчеству. Несколько книг готовится к печати сейчас, и в Советском Союзе недавно вышла новая монография.
Многие страны отметили заслуги отца при его жизни. Он получил несколько высоких знаков отличия и состоял членом более чем полдюжины академий; был председателем, президентом, почетным членом бесчисленных организаций, научных корпораций и обществ.
Величайшим духовным наследством, оставленным Н.К.Рерихом потомкам, являются его картины и литературные произведения. Последние составляют около 27 томов, не считая множества очерков и статей.
Его наиболее известные книги — это Собрание сочинений (1914 г.), «Нерушимое», «Алтай – Гималаи», «Сердце Азии», «Держава Света», «Твердыня Пламенная», «Шамбала», «Пути Благословения», «Врата в Будущее», «Гималаи — Обитель Света».
Картин Н.К.Рериха насчитывается более 7000. Они рассеяны по всему свету, находятся в музеях и частных коллекциях. В Индии картины отца имеются во многих учреждениях, его картинам предназначены отдельные залы в Кала Бхаване в Бенаресе, в музее Тривандрума, в Аллахабадском музее, и новый зал будет открыт в музее Чандигарха.
Жизнь Н.К.Рериха — беспрестанные поиски знания, углубленное самопознание, синтез сосредоточенной творческой деятельности и служения людям.
С самых ранних лет он интуитивно чувствовал, что труд является великим очищающим и возвышающим жизненным принципом. Он верил, что сознательным трудом человек освобождает и очищает себя, что стремление творить нечто лучшее, более совершенное, поднимает нас на новую высокую ступень. Эти поиски совершенства, это сознательное усилие найти лучшее для всего выражение, этот беспрестанный ритм радостного труда являлись кредо моего отца в продолжение всей его жизни.
«Вера без дел мертва». Удары молота рождают из инертного металла осязаемые очертания.
СЕРДЦЕ, МУДРОСТЬ, ТРУД И ТЕРПЕНИЕ — вот принципы, которые были для отца наиглавнейшими. Усердно прилагая их ко всему, что он делал, Н.К.Рерих достиг завершенности и с уверенностью мог сказать:

Красотою объединяемся,
Красотою молимся,
Красотою побеждаем.