О происхождении Ивана Федорова очень мало известно. Он был диаконом Николо-Гостунской церкви, в Калужской области, и оттуда приехал в Москву. Где и когда он родился, кто были его родители – осталось неизвестным.
Скоро после того, как был выпущен первопечатный «Апостол», на Ивана Федорова и Петра Мстиславца начались гонения.
Вот что пишет об этом сам Иван Федоров:
«...Презельного ради озлобления, часто случающегося нам, не от самого Государя, но от многих начальник, и священноначальник, и учитель, которые на нас зависти ради, многие ереси умышляли, хотячи благое дело в зло превратити и Божие дело в конец погубити, якоже обычай есть злонравных, и ненаученных, и неискусных в разуме человек, ниже грамотическия хитрости наивыкше, ниже духовного разума исполнена бывше, но туне и всуе слово зло пронесоша. Такова бо зависть и ненависть, сама себе наветующи, но раз умеет, како ходит и о чем утверждается: сия убо нас от земля и отечества и от рода нашего изгна и в жны страны незнаемы просели».
Беженцы устроились у гетмана Гр. А. Ходкевича в Заблудове и 8 июня 1568 года приступили к печатанию «Учительного Евангелия».
В 1570 году Ходкевич закрыл свою типографию и предложил Ивану Федорову даже землю для занятия хлебопашеством, но последний считал, что ему не пристало «в пахании да сеянии жизнь свою коротать и вместо сосудов с духовными семенами, которые следует по миру раздавать, рассеивать хлебные семена».
Из Заблудова Иван Федоров отправился во Львов и там после долгих бедствований начал свое любимое книгопечатное дело.
В 1580 году Иван Федоров работает у кн. Константина Константиновича Острожского.
После выпуска в городе Остроге в 1581 году так называемой «Острожской библии», которая является верхом совершенства того времени, Иван Федоров вернулся во Львов, чтобы самостоятельно продолжать там книгопечатное дело. Но по недостатку средств он не смог выкупить оставшихся там своих типографских инструментов, провел последние годы своей жизни в крайней бедности и скончался 5 декабря 1583 года.
На его могильной плите сохранилась следующая надпись: «...Иоанн Федорович, друкар Москвитин, который своим тщанием друкование занебдоша обновил». И внизу плиты:
«Друкар книг пред тем невиданных».
Неужели и первопечатника изгнали? Откуда же такое расточительство? А теперь Ивану Федорову посвящают дни русского просвещения, марки, празднества культуры!
Однажды я спросил по поводу одного замечательного, непризнанного автора, но мне ответили: «Пусть помрет, лет через пятьдесят и попразднуем».
1937