ПОДЗЕМНЫЕ ЖИТЕЛИ

Однажды путешествуя, мы пришли в наполовину разрушенную деревню. Огонь мерцал только в двух домах. В маленькой комнате сидел старик, который чистил посуду. Он стал нашим хозяином на ночь. Я спросил его, почему он один. Он ответил: "Все ушли. Они нашли более подходящие места для проживания. Они были сильны­ми и предприимчивыми. Что-то новое привлекло их. Но я знаю, ни­чего нового нет на земле. И я не хочу менять место моей смерти".
Итак, самые сильные ушли. Угасающие терпеливо ожидают смерти. Разве это не рассказ о всех миграциях, о предприимчи­вости?
Проблема великих миграций — самая привлекательная в исто­рии человечества. Какой дух двигал целыми народами и бесчислен­ными племенами? Какие катаклизмы гнали орды из родимых сте­пей? Какое новое счастье и преимущества угадывали они в голубой дымке необъятной пустыни?
На скалах в Дардистане мы видели древние росписи. Мы также видели рисунки такого типа на скалах около Брамапутры, а также на скалах Орхона в Монголии и в курганах Минусинска в Сибири. И, наконец, мы ясно видели ту же творческую философию в халристнингарах Швеции и Норвегии. И позже мы стояли в изумлении перед мощными знаками раннего романского стиля, который, как мы выяснили, основывался на тех же творческих устремлениях ве­ликих переселенцев.
В каждом городе, на каждой стоянке Азии я пытался узнать, какие воспоминания сохранились в памяти народной. Через эти ох­раняемые и сохраняемые предания вы можете узнать реальность прошлого. В каждой искорке фольклора есть капля великой Прав­ды, украшенной или искаженной. Совсем еще недавно мы пренеб­регали этими сокровищами фольклора. "Что могут знать эти негра­мотные люди". Но потом мы узнали, что даже великие Риг-Веды были написаны в сравнительно недавнем прошлом и, вероятно, в течение многих столетий они передавались из уст в уста. Мы дума­ли, что ковер-самолет из сказок принадлежит только детям, но вскоре поняли, что хотя каждая фантазия по своему ткет прекрас­ный ковер, украшающий жизнь, тем не менее, именно этот ковер несет следы великой реальности прошлого.
Среди многочисленных легенд и сказок разных стран можно найти предания о затерянных племенах или подземных жителях. В разных местах люди говорят о подобных фактах. Но соотнося их, вы можете увидеть, что они являются главами одного и того же повест­вования. Сначала кажется невозможным, что может существовать какая-либо научная связь между этими разрозненными шепотами, произносимыми при свете костров пустыни. Но потом вы начинаете понимать особые совпадения в этих разнообразных легендах, рассказываемых людьми, которые даже не знают имен друг друга.
Вы узнаете родственные связи в фольклоре Тибета, Монголии, Китая, Туркестана, Кашмира, Персии, Алтая, Сибири, Урала, Кав­каза, русских степей, Литвы, Польши, Венгрии, Германии, Фран­ции; от самых высоких гор до самых глубоких океанов. Вы услыши­те прекрасно сложенные предания в районе Турфана. Вам расска­жут, как святое племя преследовал тиран и как люди, не желая подвергаться жестокости, замуровали себя в горных подземельях. Вас даже спросят, не хотите ли вы посмотреть на вход пещеры, че­рез который ушел преследуемый святой народ.
В Кучаре вы услышите о короле По-чане, правителе тохаров, и как, когда враг настиг его, он скрылся со всеми сокровищами своего королевства, оставив позади себя только песок, камни и руины.
В Кашмире рассказывают о потерянном племени Израиля; лю­бой ученый рабби может объяснить вам, что Израиль — имя тех, кто ищет, и что это означает не нацию, а характер народа. В связи с этими верованиями вам покажут в Сринагаре могилу Благословенного Иссы — Иисуса. Вы можете услышать искусный рассказ о том, как был распят Спаситель, но не умер, и его последователи вы­несли тело из гробницы и исчезли. Говорят, Исса воскрес и провел оставшуюся часть жизни в Кашмире, проповедуя то же Евангелие. Говорят, что из этого подземного погребения доносятся различные ароматы. В Кашмире вам покажут могилу Девы Марии, где спаса­лась святая Мать Иссы после жестокой казни ее сына. Повсюду вы слышите разные рассказы о путешествиях и передвижениях вели­кого значения. По мере продвижения вашего каравана вы получите величайшее удовольствие и величайшие знания. Из Турфана также приходит интересный рассказ о том, как молодых людей посылали в долгие путешествия, как бы в паломничество, для обретения луч­ших знаний других стран.
Каждый вход в пещеру предполагает, что кто-то уже ушел ту­да. Каждый ручей — особенно подземные ручьи — поворачивает воображение к подземным переходам. Во многих местах Централь­ной Азии говорят об Агарти — подземном народе. В многочислен­ных прекрасных легендах описывается та же история о том, как лучший народ покинул предательскую землю и нашел спасение в тайных странах, где он обрел новые силы и подчинил мощные энергии.
В горах Алтая, в прекрасной горной долине Уймон седой старо­вер сказал мне: "Я докажу вам, что легенда о чуди, подземном на­роде, не фантазия! Я приведу вас ко входу в подземное царство".
По дороге через долину, окруженную снежными горами, мой хозяин рассказал мне множество историй о чуди. Замечательно то, что "чудь" на русском языке имеет ту же самую основу, как и слово "чудо". Вероятно поэтому мы можем считать чудь чудесным племе­нем. Мой бородатый проводник рассказал мне, "как давным-давно в этой плодородной долине жило и процветало могущественное племя чуди. Они знали, как изыскать минералы и как вырастить богатый урожай. Самым миролюбивым и трудолюбивым было это племя. Но потом пришел Белый Царь с неисчислимыми отрядами жестоких во­инов. Миролюбивая и трудолюбивая чудь не смогла сопротивляться насилию завоевателей и не хотела терять свою свободу; они оста­лись слугами Белого Царя. Потом впервые белая береза начала рас­ти в этом районе. И, согласно старинным пророчествам, чудь узна­ла, что пришло время их ухода. И чудь, не желая оставаться в под­чинении у Белого Царя, ушла под землю. Только иногда вы можете услышать пение святых людей; сейчас их колокола звонят в подзем­ных храмах. Но придет славное время человеческого очищения, и в эти дни великая чудь снова появится в полной славе".
Так закончил старовер. Мы приближались к низкому каме­нистому холму. Он гордо показал мне: "Вот здесь вход в великое подземное царство. Когда чудь вошла в подземный ход, то за­крыли вход камнями. Сейчас мы стоим прямо около этого под­земного входа".
Мы стояли перед огромным погребением, окруженным больши­ми камнями, таким типичным для периода великого переселения. Подобные погребения с прекрасными образцами готских реликвий мы видели в южнорусских степях, в предгорьях Северного Кавказа. Исследуя этот холм, я вспомнил, как во время перехода через Каракорумский перевал мой саис, ладакец спросил меня: "Знаете ли вы, почему здесь такая своеобразная поверхность? Знаете ли вы, что здесь в подземных пещерах спрятаны многие сокровища и что в них живет удивительное племя, которое ненавидит грехи земли?"
И опять, когда мы прибыли в Хотан, подковы наших лошадей звучали глухо, будто мы проезжали над пещерами или пустотами. Караванщики обратили наше внимание на это, говоря: "Вы слыши­те, какие пустые подземные переходы мы пересекаем? Через эти переходы люди, которые их знают, могут добраться до дальних стран".
Когда мы наткнулись на входы пещер, наши караванщики рас­сказали нам:
"Давным-давно здесь жили люди, сейчас они ушли под землю; они нашли подземный проход к подземному царству. Только очень редко некоторые из них появляются снова на земле. На наши база­ры такие люди приходят со странными, очень древними монетами, но никто не может даже вспомнить то время, когда здесь пользова­лись такими деньгами." Я спросил их, сможем ли мы тоже увидеть таких людей. И они ответили: "Да, если ваши мысли высоки и об­щаются с этими святыми людьми, потому что на земле только грешники, а чистые и мужественные уходят к чему-то более пре­красному".
Велика вера в Царство подземного народа. По всей Азии, на пространствах всех пустынь, от Тихого океана до Урала вы можете услышать одни и те же чудесные сказания об исчезнувшем святом народе. И даже далеко за Уральскими горами эхо тех же сказаний настигнет вас. Часто вы слышите о подземных племенах. Говорят, что иногда невидимый святой народ живет за горой. Иногда или ядовитые, или живительные газы поднимаются над землей, чтобы защищать кого-то. Иногда вы слышите, как передвигаются пески ог­ромной пустыни и на какой-то момент открывают доступ к сокрови­щам подземных царств. Но никто не смеет прикоснуться к этим со­кровищам. Вы услышите, как в скалах самых пустынных горных хребтов можно увидеть отверстия, которые соединены с этими под­земными переходами, и что прекрасные принцессы давным-давно живут в этих природных замках. На расстоянии можно принять эти отверстия за орлиные гнезда, потому что все, что принадлежит под­земному народу, скрыто. Иногда Святой Город тонет, как в фольк­лоре Нидерландов и Швейцарии. И фольклор совпадает с действи­тельными открытиями в озерах и у морских побережий. В Сибири, в России, в Литве и Польше вы найдете много легенд и сказок о вели­канах, которые жили когда-то в этих странах, но потом, питая от­вращение к новым обычаям, исчезли. В этих легендах можно узнать специфические обоснования древних родов. Великаны являются братьями. Очень часто сестры великанов живут на других берегах озер или на другой стороне гор. Очень часто они не любят покидать место жительства, но некоторые особые случаи уводят их из родо­вых жилищ. Всегда рядом с этими великанами находятся птицы и звери, которые, как свидетели, следуют за ними и объявляют об их отправлении.
Среди историй о подземных городах рассказ о Керженце под Нижним Новгородом обладает красотой. Эта легенда оказывает та­кое воздействие на людей, что даже сейчас, один раз в году множе­ство верующего народа собирается для крестного хода вокруг озера, где Святой Город ушел под воду. Трогательно видеть, как жизнен­ны легенды, жизненны, как костры и факелы самой процессии, ко­торая поет святые песни о городе. После этого в полной тишине, сидя вокруг костров, люди ждут и слушают праздничные колокола невидимых церквей.
Это шествие напоминает священный праздник на озере Манасаровар в Гималаях. Русская легенда о Керженце относится ко вре­мени монголо-татарского ига. Она рассказывает, что, когда прибли­зились победоносные татаро-монгольские орды, древнерусский го­род Керженец не смог защитить себя. Тогда весь святой народ этого города пришел в храм и молился о спасении. Перед самыми глаза­ми безжалостных завоевателей город торжественно опустился в озеро, которое впоследствии стало считаться священным. Хотя ле­генда говорит о времени татарского ига, вы можете понять, что ос­нова легенды намного более древняя и вы можете найти следы ти­пичных переселений. Эта легенда имеет не только много вариан­тов, но даже вдохновляет многих современных композиторов и ху­дожников. Каждый может вспомнить прекрасную оперу Римского-Корсакова "Город Китеж".
Бесконечные курганы южных степей хранят многочисленные истории о появлении неизвестного воина неизвестно откуда. В Кар­патах Венгрии существует много подобных преданий о неизвестных племенах, великанах-воинах и таинственных городах. Если без предубеждения вы терпеливо отметите на своей карте все легенды и предания такого рода, вы будете удивлены результатом. Когда вы соберете все сказки о потерянных и подземных племенах, не будет ли перед вами полная карта великих миграций? Старый миссионер-католик случайно рассказал нам, что район Лхасы когда-то назы­вался Гота. В Транс-Гималаях на высоте от пятнадцати до шест­надцати тыс. футов мы обнаружили группы менгиров. Об этих мен­гирах в Тибете никто не знает. Однажды после целого дня путеше­ствия по бесплодным холмам и скалам Транс-Гималаев мы увидели на расстоянии несколько черных палаток, подготовленных для на­шего лагеря. В это время мы заметили неподалеку от этого же на­правления те длинные камни, которые полны значения для каждо­го археолога. Даже издалека можно было различить особый вид их конструкции.
"Что за камни на склоне?" — спросили мы нашего тибетского проводника.
"О, — ответил он, — это доринги — длинные камни; это древ­нее священное место. Очень полезно намазать жиром верхушки камней. Божества этого места помогают путешественникам".
"Кто поставил эти камни вместе?"
"Никто не знает. Но этот район с древних времен назывался Доринг-длинные камни. Люди говорят, что неизвестный народ про­шел здесь давно".
По рельефу Транс-Гималаев мы увидели четко длинные ряды вертикальных камней. Эти ряды заканчивались кольцом с тремя высокими камнями в центре. Все сооружение было направлено с за­пада на восток.
После устройства лагеря мы поспешили к самому месту. Мы поняли, что это был типичный менгир, из тех, что прославили ка­менные поля Карнака. Мы не нашли никаких предметов на окру­жающих склонах. Недалеко от менгира были следы речушки, сей­час высохшей. Раскопки не были позволены из-за глупого пред­убеждения тибетцев, которые выдумали историю о том, что якобы Будда запретил прикасаться к земле. Но никаких раскопок не тре­бовалось, чтобы узнать типичную друидическую конструкцию, так бережно перенесенную с берегов океана... "Самые сильные пришли этим путем и нашли самые подходящие места".
В течение следующих четырех дней мы нашли следующие че­тыре группы менгиров. Некоторые из них имели такие же длинные аллеи, сложенные из камней; другие включали только несколько длинных камней, окруженных меньшими камнями. Когда мы при­близились к высоким перевалам перед Брамапутрой, эти сооруже­ния исчезли. В связи с этими старыми святилищами мы нашли несколько погребений, квадраты которых были выложены большими камнями. Снова полное повторение того, что было обнаружено на Алтае и на Кавказе. Передо мной лежит найденная в таком же ме­сте характерная фибула — двуглавый орел. Такой же рисунок был известен нам из могил Северного Кавказа. Передо мной лежат ти­бетские мечи, точно такие же, что и из готских могильников. Жен­щины того же района носят головные уборы, что и славянские на­роды, — так называемой кокошник.
Когда вы путешествуете по высокогорьям Тибета с их невыно­симым холодом и ураганами; когда вы замечаете этих диких тибет­цев в гниющих мехах, поглощающих сырое мясо, вы глубоко изум­лены, когда из-под меховой шапки показывается лицо испанца, венгра или южного француза. Возможно, у них в какой-то степени искажены черты лица, но они не имеют никакого отношения к монгольскому или китайскому типу. Вы можете отнести их только к европейцам. Можно также представить, что лучшие и самые сме­лые люди ушли куда-то и теперь вы имеете перед собой только бед­ные дегенеративные остатки.
Глядя на безжалостные ледники Транс-Гималаев, на эту сте­рильную почву, на бесплодные скалы, где даже животных мало, где даже орлов увидишь редко, вы можете представить себе, как люди были движимы вперед и как от высоких гор они достигли просторов будущих пустынь. Но их дух не был удовлетворен. Они тосковали по горам. Таким образом именно Алтайские горы дали им времен­ную иллюзию страстно желанного счастья. Но ледники Алтая слишком близки к ним; только сейчас они начали отступать, и уче­ные вычислили, что ледники отступили на двадцать пять футов за последние тридцать лет.
Новые и более плодородные места обитания для мужественных путешественников были найдены на Северном Кавказе и в Крыму. Снова горы дали им возможность вдохнуть простор. Но им больше не надо было сокрушать ледники. Длинное путешествие было вознаграждено. Тогда почему не попытаться двигаться дальше? Карпа­ты тоже приглашали; так до самого побережья океана дошли пи­лигримы. И они помнили все священные знаки своего долгого путе­шествия. Поэтому мы так высоко ценим менгиры Бретани и Стоун Хендж Британских островов. Мы не можем подвести окончательно­го итога, так как каждая окончательность есть вывод, но выводы означают смерть. В широких решениях, в широких ожиданиях и поиске мы счастливы добавить еще жемчужины к нити исканий. Когда меня спрашивали: "Почему вы так радуетесь этим менги­рам?", я отвечал: "Потому что моя карта сказок была подтвержде­на. Когда в одной руке вы держите конец волшебной нити в Карнаке, разве не радость обнаружить ее начало в Транс-Гималаях?"
Кто-нибудь будет спорить, что вероятно, строители менгиров пришли в Транс-Гималаи откуда-то и что Транс-Гималаи могли быть местом их остановки, а не местом их происхождения. Конечно, это может быть и так. Следовательно, мы построили менее определенные выводы, и чем меньше мы предполагаем, тем лучше для будущего.
"Но уверены ли вы, что люди, о которых вы говорите, так на­зываемые готы?"
Это несущественно для меня, как они называются, были ли они праотцами готов или их внуками. Существовали ли у них глу­бокие связи с кельтами или аланами или скифами. Пусть скрупу­лезные расчеты будут сделаны кем-нибудь другим. Но я радуюсь тому факту, что на вершинах Транс-Гималаев я видел олицетворе­ние Карнака. Я не настаиваю на классификации, потому что на мо­их глазах поверхностная классификация менялась часто, и так на­зываемый факт легко переносился на тысячу лет. Я не забуду свое изумление, когда при раскопках кургана, который по установлен­ным характеристикам датировался периодом не позднее X века, я нашел в руках скелета монету XIV столетия. Такие вот колебания!
Народ определяет эти проблемы намного проще: для них все, что исчезло, ушло под землю.
Когда мы спрашиваем нашего столетнего деда о покрытой за­бвением юности, мы определенно услышим много фантастических вещей. Но всегда будет открыта и правда. Когда мы спрашиваем людей об их праотцах, они не способны рассказать нам, они еще могут спеть песню великой правды.
Старые тибетские легенды еще с очень древних времен привле­кали внимание к менгирам и долменам неизвестного происхожде­ния. Память тибетского народа так свидетельствует об этих Вели­ких Странниках:
"Из далекой Индии отправились два принца и пошли на Север. По дороге один из принцев умер, а его брат почтил его память, воз­ведя над ним сверкающее жилище из огромных камней. И сам про­должал свой длинный путь в неизвестные земли".
Так знает память народа!

Тангу, 1923