Page 5 - Мастер2

This is a SEO version of Мастер2. Click here to view full version

« Previous Page Table of Contents Next Page »

Пролог

ПРОЛОГ Я начну этот рассказ,

как волшебную сказку. Замечательней всего то, что эта древняя легенда есть история людей, живших еще вчера, наших соседей «по веку», которых видели своими глазами наши современники.

Р.Роллан. Жизнь Рамакришны

В год Огненного зайца

— Вперед! Не останавливаться! Не останавливаться! Осторожно, не оступитесь! Вперед! Впере-е-е-д!

Под ногами верблюдов и коней проседала и хрустела тонкая нена-дежная корка узкой тропы. В сумеречном, странно мерцающем свете, как призраки, возникали глыбы застывшей древней соли. И когда ко-пыта коней гулко стучали по тропе, было ясно, что где-то рядом тем-ный провал. Провал, наполненный мертвой соленой водой и тиной. Солнце давно уже село там, где тянулись уходящие к горизонту пески, но беспросветной темноты не наступило, а в этой призрачности стало надвигаться тяжело ощутимое молчание, которое таило в себе угрозу неведомого. Молчание великих соляных болот Цайдама. Оно давило на людей, заставляло понижать голоса, а потом и вовсе замолкнуть. Слышались только глухие удары копыт по тропе да тревожное похра-пывание лошадей...

Под тонким слоем наносной почвы явственно и неодолимо ощуща-лась бездна древних болот, и казалось, что тропа — это ненадежный, хрупкий мостик над бездной, уходящий в бесконечную сумеречную даль, туда, где нет ни конца, ни начала и где время, как и эти болота, бездонно и призрачно. Взошел нездешний ущербный месяц, и свет его, похожий на раскаленные угли шаманского костра, то вспыхивал, то снова затухал, погружаясь в туман испарений и плывущих из-за гори-зонта мерцающих теней. И от этого неспокойного и пляшущего света на черной поверхности болот вспыхивали оранжевые и красные огонь-ки. Они множились, меняли цвет, двигались и складывались в маги-ческий узор, закономерность которого была известна только кому-то неведомому и скрытому. Что-то было неуловимо знакомое в этих све-

тящихся узорах. Они манили, тянули с тропы, туда, где из бездонных древних болот возникал этот чудовищный и непостижимый мираж ушедших в небытие времен.

Путь казался бесконечным, как и эта странная ночь с блуждаю-щими огнями и красным нездешним месяцем. Караван шел не оста-навливаясь много часов, а ночь все не кончалась.

— Вперед! Не останавливаться! Не останавливаться! Вперед! Впе-ре-е-ед!

Под остановившимися проседала тропа, а черная бездна могла ­увлечь караван туда, где в холодной глубине лежал в развалинах Го-род Священного Быка. Легендарный город безвременья и забвения. Предрассветная тьма постепенно сгущалась. Там, где-то впереди, за этим гибельным местом лежали розовые пески, а за ними начинались горы со снежными сверкающими вершинами, самые высокие в мире горы — Гималаи.

Седобородый всадник, покачиваясь в седле, казалось, уже не ощу-щал ни времени, ни этого страшного заболоченного пространства. Он думал о снежных горах, чьи пики в вечной торжественности устрем-лены в бездонность синего неба. Он не видел их, но чувствовал их не-избежное приближение тем тайным подсознательным чутьем, которое время от времени так сильно им овладевало. «Лучшие ушли в горы и исчезли в пещере», — вспомнил он. Где же это было? На границе царства? Граница царства... Не ее ли он изобразил на той картине в далеком 1916 году? Бесконечные снежные хребты, идущие до самого горизонта. Он написал их так, как будто сам стоял на том высоком мес-те. ­айный и необъяснимый поток, который он часто ощущал в себе, вынес откуда-то из глубины этот образ чужих и еще незнакомых гор. И он их нарисовал так, как они возникли в этом образе-видении. Кар-тина осталась там, в далеком северном Городе, где он родился и стал Художником. И, пробиваясь сквозь соляные болота Цайдама, он еще не знал, что через несколько дней, поднявшись на тибетское плато Чантанг, увидит хребты и пики своей «Границы царства».

Монгол-проводник в остроконечной желтой шапке осторожно ­поравнял с ним свою лошадь.

— Скоро будет светать, — сказал он. — Потом мы выйдем к свя-щенной границе.

Проводник как будто угадал то, о чем думал человек.

— Границу священной страны нельзя перейти, — зашептал мон-гол. — Каждый, кто приближается к ней, чувствует во всем теле

Page 5 - Мастер2

This is a SEO version of Мастер2. Click here to view full version

« Previous Page Table of Contents Next Page »