Page 1024 - Мастер3

5. На издание вышеупомянутых дневников есть согласие «само-го» Д.Энтина. В какой форме, Попов не упомянул.

Здесь что ни слово, то ложь. Я действительно очень занята, но каж-дый день десятки людей спокойно «пробиваются» ко мне с вопросами во много раз менее важными. Можно утверждать, что Попов и не соби-рался этого делать. Определение самим Поповым готовности части об-щества к «восприятию дневников Е.И.Рерих» не только ложь, но и чу-довищная безответственность, которая привела к установлению срока публикации дневников самостоятельно Поповым, вопреки воле автора дневников и семьиРерихов, в законной собственностикоторыхнаходи-лись эти дневники. Ссылка на поддержку каких-то мифических «спе-циалистов» в этом незаконном действии не выдерживает критики. Я твердо уверена, что ни один честный и грамотный специалист, находящийся в материале и знающий стиль работы Елены Ивановны, не мог взяться за работу подобного характера. Что, собственно говоря, сделал Попов? Он собрал не включенные самой Еленой Ивановной, по самым серьезным основаниям, ее беседы с Учителем за те же годы, что и опубликованные (1920–1935) ею, и смастерил из них, по собственно-му разумению, «продолжение» Агни Йоги, или Живой Этики. Я могу назвать все это самой возмутительной духовной аферой. Ни один по-рядочный специалист не стал бы работать над материалом, который составляет лишь часть целого. Дневники за 1935–1955 годы, которые в ряде случаев содержат разъяснения неопубликованного, остались, к счастью, недоступными для аферистов и непорядочных издателей. Нормальный специалист сразу бы отказался от подобной работы. Тех же «специалистов», которыми располагает Попов, специалистами считать нельзя.

И надо же понять, в конце концов, что вопрос публикации днев-ников Е.И.Рерих вышеупомянутым образом не связан со «специалис-тами», а лежит в области юридической и этической.

Утверждение Попова, что Энтин «сохранил дневники», к самому Энтину никак не относится. Мы уже знаем, как он их получил (от Кэт-рин) и «сохранил», пустив в преждевременную публикацию в чужой ему стране.

Думаю, что пора подвести окончательный итог. И главный из них состоит в том, что мы имеем дело с чудовищным предательством двух человек – господина Энтина и господина Попова. Первый, иницииро-вав это предательство, обеспечил его материально и тактически. Вто-рой реализовал его, со всеми вытекающими из этого последствиями.