Page 88 - Мастер2-1

Два сотрудника музея в шелковых дэли осторожно спустили картину по лестнице, вынесли во двор и прислонили к шершавой каменной стене. День был ясный, солнеч-ный, и картина сразу вспыхнула всеми кра-сками. Красный конь, легко касаясь копы-тами розовых облаков, стремительно нес-ся по густо-синему небу. Всадник, пригнув-шийся к луке седла, громко и призывно тру-бил в раковину. Внизу, под розовыми обла-ками, вставала синяя гряда гор, а неподале-ку от них, в зеленой степи у большой юрты, на ковре сидели люди в ярких монгольских халатах-дэли. Картина звучала. Звучала красками, стремительным бегом лошади и низким, протяжным голо-сом раковины. Я прислушивалась к этому звучанию, и мне казалось, что стоящие рядом со мной тоже слушают картину. Не только смотрят, но и слушают. Один из них, помоложе, в лиловом дэли, осторожно при-коснулся к картине тонкими длинными пальцами.

—Ригден-Джапо,—сказал он.—ВладыкаШамбалы. А здесь,—и снова тонкие пальцы коснулись полотна, — заседает Хурал. Великий Хурал революционной Монголии.

От этой звучащей картины было трудно оторвать взгляд. Все в ней притягивало—и всадник с лицом, напоминающим храмовуюмаску, и полыхающие розово-красным огнем облака, и красные сказочные пти-цы, летящие перед конем. «На красном коне с красным знаменем неу-держимо несется защищенный доспехами красный всадник и трубит в священнуюраковину. От него несутся брызги алого пламени, и впереди летят красные птицы. За ним горы Белухи; снега, и Белая Тара шлет благословение. Над ним ликует собрание великих лам. Под ним— охра-нители и стада домашних животных как символы места. Эта замеча-тельная старинная тибетская картина принесена нам в последний день жизни в Ладаке» 12 . Так писал Николай Константинович Рерих в сво-ем экспедиционном дневнике.

Картина, прислоненная к стенеМузея изобразительного искусства в Улан-Баторе, была чем-то похожа на это описание и в то же время не похожа. Она называлась «Великий Всадник» и была подарена Рери-хом в 1927 году монгольскому правительству.

ВУлан-Баторе стоял ясный и сухой сентябрь 1975 года. Воздух был чист и прозрачен, как это бывает только в горах. Синие близкие пред-горья окружали город, и на его улицах чувствовалось дыхание сте-пей и гор. Среди машин и автобусов время от времени возникала фи-