Page 124 - Мастер2-1

меня, чуть наклонив голову с изогнутыми тяжелыми рогами, смотрел козел. От неожиданности я не могла вспомнить, где встречала такого же. Ну да — Алтай. Все тот же Алтай. Чуть поодаль от козла появил-ся лучник и натянул тетиву. Мне показалось, что стрела задрожала и вот-вот сорвется с тетивы.

— Это неолит, — сказал Намнандорж. — Рисунки сделаны не ме-нее десяти-пятнадцати веков тому назад. Более поздние относятся к бронзовому веку. Есть также петроглифыраннихкочевников и тюрков.

Одна эпоха переходила в другую, один народ сменял другой, но Оленья гора по-прежнему высилась над долиной и по-прежнему считалась священной. Не пото-му ли, что держала цепь культурной преем-ственности на своих каменных плечах? Что может быть священнее творчества и культу-ры? Простой монгол, добавляющий жерт-венный камешек к обо, прекрасно это пони-мал. Дух гор жил в этих рисунках, в четких линиях, высеченных в древних камнях. Я переходила от валуна к валуну. На корич-невой патине плясали фигурки, исполняя какой-то таинственный танец. Олени с ро-гами, похожими на елку, бежали от лучни-ков. Гордо вышагивали верблюды, и мчались вновь олени, но уже дру-гие. Те, что были высеченына оленных камнях. На одном из валунов я увидела мамонта. Его очертания были только намечены. Но длинные изогнутые бивни и хобот свидетельствовали о том, что передо мной ма-монт, и никто иной. Может быть, именно с него и начиналось это уди-вительное святилище?

Небо совсем расчистилось, и яркие осенние лучи заливали Оленью гору, ложились яркими бликами на всю долину Онгин-гола, которая хорошо просматривалась отсюда сверху. В долине белели юрты, и та-буны лошадей мирно паслись на еще зеленых склонах, спускающих-ся к реке. Я присела на валун и полистала записную книжку. Все пра-вельно. Неолитический период Рерих выделял по «более сочной» ли-нии. Эта линия явно присутствовала на валунах Оленьей горы. Он тог-да не упомянулМонголии, когда перечислял страны, где видел на ска-лах круторогих козлов. В его время петроглифы Оленьей горы и дру-гих мест Монголии еще не были открыты. Николай Константинович связывал неолитического козла с добуддийским древнейшим культом солнца, с культом сил природы. На одном из валунов, где в центре композиции был все тот же горный козел, я увидела следы мас-ла, свидетельства живого культа. Оно, видимо, появилось здесь недавно и не успело еще впитаться в камень.

Я спустилась вниз, в долину. От склона соседней горы на восток